О признании недостойным наследником

Основания для признания наследника недостойным и действие, которое подпадает под понятие недостойного наследника

В соответствии с пунктом 2 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае смерти гражданина право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

Наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием, а также в иных случаях, установленных названным кодексом (абзац второй статьи 1111 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу абзаца первого пункта 1 статьи 1117 Гражданского кодекса Российской Федерации не наследуют ни по закону, ни по завещанию граждане, которые своими умышленными противоправными действиями, направленными против наследодателя, кого-либо из его наследников или против осуществления последней воли наследодателя, выраженной в завещании, способствовали либо пытались способствовать призванию их самих или других лиц к наследованию либо способствовали или пытались способствовать увеличению причитающейся им или другим лицам доли наследства, если эти обстоятельства подтверждены в судебном порядке.

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», указанные в абзаце первом пункта 1 статьи 1117 Гражданского кодекса Российской Федерации противоправные действия, направленные против наследодателя, кого-либо из его наследников или против осуществления последней воли наследодателя, выраженной в завещании, являются основанием к утрате права наследования при умышленном характере таких действий и независимо от мотивов и целей совершения (в том числе при их совершении на почве мести, ревности, из хулиганских побуждений и т.п.), а равно вне зависимости от наступления соответствующих последствий.

Наследник является недостойным согласно абзацу первому пункта 1 статьи 1117 Гражданского кодекса Российской Федерации при условии, что перечисленные в нем обстоятельства, являющиеся основанием для отстранения от наследования, подтверждены в судебном порядке - приговором суда по уголовному делу или решением суда по гражданскому делу (например, о признании недействительным завещания, совершенного под влиянием насилия или угрозы).

В случае отстранения от наследования по основаниям, установленным статьей 1117 Гражданского кодекса Российской Федерации, часть наследства, которая причиталась бы отпавшему наследнику, переходит к наследникам по закону, призванным к наследованию, пропорционально их наследственным долям (пункт 1 статьи 1161 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как установлено судом и следует из материалов дела, на день открытия наследства собственником спорного имущества на основании договора дарения являлась П.Т.Ф., в связи с чем на дату смерти наследодателя в силу пункта 1 статьи 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации жилой дом и земельный участок не вошли в состав наследства после смерти Ш.Р.И.

Согласно пункту 1 статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.

В силу изложенного, заключая договор купли-продажи жилого дома и земельного участка от 25 декабря 2013 г. с Ц.Т.А., П.Т.Ф. действовала в пределах полномочий собственника, предусмотренных пунктом 1 статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации. На момент заключения договора купли-продажи жилого дома и земельного участка от 25 декабря 2013 г. с Ц.Т.А. спор между П.Т.Ф. и Ш.Л.Ф. относительно жилого дома и земельного участка отсутствовал, поскольку иск Ш.Л.Ф. о признании недействительным договора дарения был оставлен без рассмотрения, а определением суда отменены обеспечительные меры в виде ареста жилого дома и земельного участка.

Совершение П.Т.Ф. сделки по продаже спорного имущества, по смыслу статьи 1117 Гражданского кодекса Российской Федерации, не может рассматриваться в качестве умышленного противоправного действия, направленного против другого наследника или на увеличение причитающейся П.Т.Ф. доли наследства, поскольку на момент заключения договора купли-продажи от 25 декабря 2013 г. П.Т.Ф. являлась собственником спорного имущества в результате гражданско-правовой сделки, а не в порядке наследования, жилой дом и земельный участок в состав наследственной массы не входили, какой-либо наследственный спор между наследниками относительно данного имущества отсутствовал.

Кроме того, П.Т.Ф. была осведомлена о наличии оформленного на ее имя завещания, в связи с чем, приняв в дар спорное имущество, а в последующем им распорядившись, действовала в соответствии с волей наследодателя, выраженной в завещании, что полностью исключало саму возможность наследника способствовать увеличению причитающейся ему доли.

Судами не было учтено, что сделки купли-продажи имущества были признаны недействительными по мотиву мнимости, правоотношения между наследниками относительно спорного имущества и недобросовестность действий П.Т.Ф. по отношению к другому наследнику или наследодателю не являлись основанием спора и предметом оценки суда при рассмотрении гражданского дела № …

При таких обстоятельствах само по себе признание недействительными сделок купли-продажи жилого дома и земельного участка в правовом понимании статьи 1117 Гражданского кодекса Российской Федерации не может являться основанием для признания П.Т.Ф. недостойным наследником, поскольку отчуждение П.Т.Ф. принадлежащего ей имущества не является действием, которое подпадает под понятие недостойного наследника в том смысле, какой этому придает статья 1117 Гражданского кодекса Российской Федерации.

С учетом изложенного Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что допущенные судами первой и апелляционной инстанций нарушения норм материального права являются существенными, они повлияли на исход дела и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов П.Т.Ф.

Решение и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

По материалам Определения Верховного Суда РФ от 21.11.2017 № 18-КГ17-202